Черная полоса, наступившая в 2014 году для юррынка, в 2015-м кажется белой – примерно так оценивают юристы произошедшие за текущий год перемены. Официальных данных об объеме российского рынка юридических B2B-услуг не существует, но крупнейшие игроки оценили его в 0,7–1,1 млрд долларов, а снижение по сравнению с прошлым годом – около 15 %.
Больше других пострадал от кризиса рынок юридического консалтинга, деньги из которого идут в инхаус (юристы в компании): рынок постепенно сжимается, и эта тенденция, соглашаются собеседники "Право.ru", сохранится и в следующем году. Основная задача в этой сфере – сохранение бизнеса и клиентов.
Структурные перемены
Перемены в реальном секторе экономики повлияли и на юристов. Помимо сжатия рынка консалтинга изменилось соотношение традиционных практик в компаниях. Если до кризиса значительное число юристов были заняты в секторе слияний и поглощений (M&A – mergers and acquisitions) и операциях с недвижимостью, то 2015 год фокус рынка сместился от транзакционных практик (сделки M&A, финансы и т. д.) к судебной и антимонопольной.
"Ожидаемо, что в период кризиса угнетается практика корпоративного права, слияний и поглощений и, наоборот, растут направления банкротства, судебных споров и особенно практика защиты по экономическим и налоговым преступлениям", – констатирует Сергей Егоров, управляющий партнер адвокатского бюро "ЕМПП".
Однако и крупные игроки рынка, и средние юрфирмы co штатом от 20 до 30 юристов сходятся в том, что перспективы не исчезли, а просто поменяли вектор. "В конце 2014 года стало очевидно смещение спроса на рынке юридических услуг, и мы постарались адекватно отреагировать на эти изменения, – комментирует ситуацию Сергей Пепеляев, управляющий партнер "Пепеляев групп". – В начале года мы выделили в отдельную практику банкротства и антикризисной защиты бизнеса, интерес к услугам которой сейчас очень высок. Сопровождение банкротства граждан мы рассматриваем как перспективное направление оказания услуг, в первую очередь на стороне кредиторов".
Не слишком отличается ситуация и у юрфирм средней величины. Для большинства из них кризис в целом проходит без серьезных последствий, считает Сергей Егоров. Кроме того, в условиях сокращения бюджета крупных клиентов на внешних консультантов они с большей охотой стали отдавать работу небольшим и средним юрфирмам: "Ранее на такую работу могли претендовать фирмы только из "элитного" дивизиона", – рассказывает юрист.
Рост и падение: банкротства вместо M&A
"По нашим наблюдениям, в 2015 году объемы рынка M&A сохранились на очень низком уровне, в целом сопоставимом с уровнем 2014 года. С начала лета, однако, мы наблюдаем некоторое оживление в этой сфере – но не до конца ясно, объясняется ли это эффективностью нашей работы в фирме или же общими улучшениями на рынке, – надеемся, что и тем и другим", – рассказал "Право.ru" Антон Ситников, партнер Goltsblat BLP, руководитель корпоративной практики. По его словам, сегодняшний рынок характеризуется фактически отсутствием новых иностранных инвесторов: сделки происходят главным образом между российскими компаниями, а также с участием госкомпаний. "В целом стоит отметить, что наиболее четким словом, которое бы характеризовало рынок M&A сейчас, по-прежнему остается "непредсказуемость", – заключает юрист.
Дел о банкротстве в этом году действительно стало значительно больше, подтверждает Игорь Дубов, партнер, адвокат, руководитель финансовых практик юридической группы "Яковлев и партнеры". Связано это с тем, что должники не исполняют обязательства по возврату кредитов, что вынуждает банки инициировать дела о банкротстве, поясняет он. Сыграло свою роль и решение об отзыве лицензий у ряда банков. Похоже, что спрос на практику банкротств сохранится и в дальнейшем. "Дела о банкротстве, как правило, длятся годами, – замечает Антон Пуляев, адвокат, заместитель председателя коллегии адвокатов "Де-юре". – Внутри каждого из них множество обособленных споров". Интересно, что по сравнению с кризисным 2008 годом бизнес не стремится получать активы посредством процедуры банкротства, обращает внимание Игорь Дубов: сегодня спрос на банкротные юрлица невелик, и здесь проблема скорее экономического, чем юридического характера.
Традиционные практики перераспределились в большинстве российских юридических компаний. "Нельзя сказать, что юридический бизнес сегодня испытывает действительно серьезные проблемы, однако доходность в определенных практиках существенно снизилась, – комментирует ситуацию Роман Скляр, управляющий партнер юридической фирмы "Интеллектуальный капитал". – Это такие практики, как "недвижимость и строительство", "корпоративное право", практика международных торговых отношений. Снижение доходности в практиках связано в первую очередь с уменьшением количества сделок по этим направлениям". Кроме того, крупные компании стараются большую часть работы делать силами юристов-инхаусов – проекты, которые раньше передавались на аутсорс, теперь делаются за счет собственных департаментов, численность которых заметно выросла. Сейчас весь крупный бизнес делает самостоятельно куда больше, чем раньше, подтверждает эксперт юррынка Александр Московкин.
Кризис в банковской сфере также не мог не сказаться на соответствующей практике. Массовый отзыв лицензий – 145 банков остались без лицензии с момента вступления в должность руководителя Центробанка Эльвиры Набиуллиной – привел к тому, что занятые в этой отрасли юристы ушли в другие области права или попросту превратились в "универсалов", отказавшись от узкой специализации и начав консультировать клиентов по широкому кругу вопросов.
Кстати, именно универсальность на уровне компаний позволила российским юрфирмам выстоять в кризис. "Деятельность российских юрфирм диверсифицирована, они более финансово устойчивы", – отмечает Сергей Пепеляев.
Налоги в авангарде
Помимо практики банкротств, 2015 год добавил работы и налоговым юристам – благодаря административному давлению со стороны налоговиков, пытающихся пополнить госбюджет. Их тактика приносит свои плоды: в 2014 году, по данным ФНС, принесли в бюджет 280 млрд руб., или 27 % от общего прироста поступлений. Последним нововведением в законодательство стали поправки в Налоговый кодекс, одобренные комитетом Госдумы по бюджету и налогам, которые обяжут компании раскрывать информацию о сумме уплаченных налогов, численности и доходе сотрудников, а также о доходах и расходах по данным бухгалтерской отчетности.
Александр Голиков, партнер BGP Litigation, подтверждает, что дефицит бюджета власти пытаются также покрыть через изменение практики рассмотрения налоговых споров и ужесточение налогового контроля. Но это общемировой тренд: так, в Великобритании, установлен принцип солидарной ответственности, заключающийся в том, что при появлении фирмы-однодневки за неуплату НДС все участники цепочки продавцов товара лишаются права на его возмещение и обязаны заплатить налог за исчезнувшего контрагента.
Разработка этого же вопроса – выявление фактов взаимоотношения налогоплательщика с фирмами-однодневками – заботит и российских налоговых инспекторов, которые к тому же стали эффективнее обосновывать неправильную юридическую квалификацию совершенных сделок: "В сущности, это заставляет бизнес не просто оптимизировать сделки, но использовать только легальные методы налогового планирования".
Должник по амнистии
Дополнительным фактором увеличения нагрузки на налоговых юристов стало вступивший в силу закон о контролируемых иностранных компаниях (КИК), обязующий российских физических и юридических лиц платить налоги со своих иностранных структур: отчитываться о КИК (доля владения – от 25 %) и их прибыли предстоит в 2016 году, заплатить налоги необходимо с 2017 года, а до 15 июня 2015 года надо было подать в ФНС уведомления о своих долях (от 10 %) в иностранных компаниях.
Подобные меры вынудили крупный бизнес не только поработать с отчетностью, но зачастую и ликвидировать зарубежные структуры. "До конца амнистии остается совсем мало времени, чуть больше полутора месяцев, а информации по закону о КИК по-прежнему минимум", – объясняет проблемы бизнеса Никита Исаев, директор Института актуальной экономики, к. ю. н. Впрочем, добавляет он, далеко не все предприниматели стремятся уйти из офшоров: в первую очередь, хотя бы частично начали выполнять требования закона о КИК компании с государственным участием. Связанные с деофшоризацией процессы нередко занимают не один год, поэтому можно предположить, что спрос на налоговиков сохранится и в дальнейшем.
Правда, увеличившийся объем работы на практике не всегда ведет к росту их доходов, отмечает Роман Скляр: "Во-первых, при увеличении объема судебных дел суммы исковых требований стали ниже, чем раньше, потому что уменьшились суммы сделок. А во-вторых, клиенты сейчас торгуются и добиваются существенного снижения цены".
Жизнь после санкций
В 2015 году не было сокращений или закрытий офисов международных юрфирм, но клиентская база "ильфов" (от англ. аббревиатуры ILF – International law firm) существенно изменилась: "Многие клиенты попали под санкции или не могли больше обслуживать компании, зарубежные проекты российских компаний сворачивались – и то и другое не могло не сказаться на работе представленных в России зарубежных юрфирм. После введения санкций мы были вынуждены отказаться от нескольких клиентов и от ряда сделок, либо не смогли участвовать в тендерах на некоторые проекты", – делится Сергей Войтишкин, управляющий партнер офисов "Бейкер и Макензи" в СНГ.
Из-за санкций в практику таких компаний вошли расторжения международных контрактов и оспаривание санкций – процессы, которые не годятся на долгосрочную перспективу, но вполне подойдут для того, чтобы переждать нелегкие времена. Однако о каком-либо существенном изменении практик, за исключением проектов по привлечению средств на рынках капитала, говорить пока не приходится, добавляет Сергей Войтишкин.
В целом же в практиках ILF сформировался и новый тренд – поворот на Восток, обусловленный укреплением политического и экономического сотрудничества с Китаем и странами АТР. Существует спрос на сопровождение трансграничных сделок и консультирование по вопросам ведения бизнеса на Востоке – направление, сравнительно новое для зарубежных юрфирм в России.
Рынок труда: сложности и возможности
Сказался кризис и на юридическом рынке труда. При этом далеко не все оценивают перемены негативно. "Ситуация на юридическом рынке труда сложилась действительно неординарная: мы видим не отдельных хороших юристов, а целые команды, ушедшие в полном составе из крупных юрфирм", – поясняет Сергей Пепеляев. Такая ситуация дает и новые возможности: если у кого-то есть необходимость оперативного создания отдельных практик в рамках юрфирмы, сейчас самое подходящее для этого время, отмечает он. Однако рассчитывать приобрести профессионалов со скидкой не приходится: на действительно хороших специалистов придется раскошелиться.
Побороться за кадры приходится в консалтинге: в то время как переходить из одной компании в другую юристы не торопятся, миграция из консалтинга в инхаус заметна, отмечают в Norton Caine Legal Recruitment. Кандидатов на должности при этом оказывается значительно больше, чем вакансий: только три четверти (76 %) соискателей в правовой сфере нашли подходящее место за прошедшие полгода (по данным опроса Laurence Simons 2014–2015 годов). Как результат – рост конкуренции, снижение уровня предлагаемых компенсаций, а также рост безработицы среди специалистов.
Замершие зарплаты
Падение экономики повлекло за собой и сокращение доходов юристов. Так, снижение гонораров адвокатов, занятых работой с частными лицами, оценивается примерно в 10–15 %. Зарплаты юристам в компаниях тоже заморозили или даже урезали, сократили и планы премирования.
Рынок корпоративных юристов находится в более стабильном положении: хотя в рублях зарплаты не растут, в компаниях используют бонусную систему. Бонусы, по данным Norton Caine Legal Recruitment, могут составлять от 30 до 65 % годового дохода. Больше других повезло юристам международных компаний: их доход, номинирующийся в рублях или в евро, не только не уменьшился, но и возрос за счет роста курса валют.
Время учиться?
Пока зарплаты падают, спрос на юридическое образование сохраняется. Абитуриенты по-прежнему штурмуют юрвузы, каждый десятый студент сегодня – выпускник юрфака. В 2012 году из российских вузов выпустились примерно 150 000 будущих судей, адвокатов, следователей, нотариусов ("Исследование: кто и как сегодня учит будущих юристов"). Ежегодный "прирост в профессии" – примерно один юрист на 1000 человек. Для сравнения: в США, где отмечается переизбыток выпускников юридических специальностей, этот показатель – один юрист на 7000 человек. Первая и самая прозаичная причина – достаточно высокий, по сравнению со многими остальными профессиями, уровень доходов (по данным Росстата на 2012 год, средняя зарплата составляла 30 000 руб., тогда как заработная плата юристов была в два с лишним раза выше – 65 000 руб.). Кроме того, получая юридический диплом, выпускники рассчитывают на преимущества при выборе другой сферы деятельности – например, при госслужбе.
Источник: http://pravo.ru/judicial_community/# | 
